Форум КЛФ "Контакт" г.Новокузнецка. Тут вы можете познакомить всех со своим творчеством, получить помощь в написании фантастических рассказов, помочь в этом другим и просто со вкусом пообщаться.
Отправлено: 07.03.24 17:48. Заголовок: Рассказ 5 Чистая плёнка
Рассказ 5
Чистая плёнка
Проводнице вагона класса «СВ» вместе с пронизывающим ветром в лицо ударил заряд снежной пыли. Она поежилась, подняла ворот форменной тужурки и непроизвольно зевнула. Февраль – мёртвый сезон для всех направлений, и особенно юга. – А там уже всё цветёт, – пробормотала женщина и подула на озябшие руки. Из сумерек вынырнули пассажиры. Старик выглядел импозантно: в меру упитанный, облагороженный сединами, прямой, но очень бледный и квёлый. Старушка походила на Шапокляк: востроносая, худая, согбенная, с ридикюлем, перстнями на каждом пальце и в шубке отороченной мехом. Проводница была одинока, проработала уже четверть века и читала людей, как вывески на магазинах. Эта пара не подходила друг другу от слова совсем. – Билетики и паспорта, пожалуйста. У неё немного отлегло – прописка одинаковая, но не семья, просто держатся вместе. А следом кольнула зависть. Ухоженные, с лоском… У обоих на запястьях дорогие браслеты здоровья. Наверняка дети или внуки купили им путёвку на юг. Поднимаясь по ступенькам, пассажир покачнулся. Старушка снизу придержала его за локоток и укоризненно произнесла: – Что ж ты Ванечка, таблетку-то не принял?! Ох, позабыл, дружок. Проводницу кольнуло изнутри второй раз.
*** – Спасибо за заботу, куколка, – елейно пропела Ольга Петровна, сунула проводнице два рубля, заперла дверь купе, дождалась, пока утихнут шаги и ядовито процедила: – Что, козлина, решил сдохнуть без меня? Не выйдет, сволочь. – Я… – Рот закрой. Опять отключил… Она близоруко уставилась на свой браслет, дублирующий данные о состоянии здоровья старика. – Угу, высокое давление и сердечная аритмия. Вот, глотай таблетки, ублюдок. Иван Ильич, вздохнув, покорился. – Когда уже угомонишься? – Глаза б тебя не видели, – слабым голосом произнёс он. – Впереди второй шанс. Тут и кикимору рядом вытерпеть можно… Ладно сейчас тебе не угодила. Потасканная калоша… Но я же стану молодой! Выдрессируешь! – Хватит уже врать. – Есть другие предложения? – ехидно парировала Ольга Петровна. Иван Ильич отвернулся. Напарница ударило в больное место. – Всё равно на тот свет не отпущу, – добавила она. – Смирись и прекрати искать уже свою Молчанову. Чуда не будет, нет её. Сгинула, подохла от старости или болячек. – Заткнись, постылая. Это хоть не марай. Такие пикировки с напарницей происходили постоянно и слова особо не цепляли – затёрлись. И упоминание Молчановой отозвалось в старике лишь слабым проблеском габаритного огонька в тумане. – Откуда гадина знает о ней? Ну не мог я ей рассказать то, чего сам не помню, – всхлипнув, прошептал он. Среди ночи, под мерный перестук колёс, старуха деловито обыскала его вещи, умело прошлась по телу, обшарила карманы пижамы и прогнала сон. – Колюще-режущих предметов не обнаружено, – довольно произнесла она. У старика бороться с мразью уже не было сил. Подушка равнодушно приняла в себя две слезинки. А ведь снилось что-то… Да, женские пальчики! Они порхали, играя гамму туда-сюда, туда-сюда... и от этого на душе было легко, покойно…
*** Главврач дома доживания изучала письмо из Минздрава и командировочные предписания. – Ищете, значит, ген старения? – Поэтому, милочка, дайте нам медицинские карты пациенток и, на время проведения исследований распорядитесь удалить персонал из палат, – подхватила Ольга Петровна. – Э-э, кстати, много среди ваших подопечных тихо помешанных или потерявших память? – Всего две. – О-ох. Как обычно возни с ними будет... Иван Ильич стоял в начале длинного коридора. Слева шли ровным строем пальмы в кадках. Во всю ширь панорамного окна бились лепестки отцветающих черешен. Справа располагались внутренние окошки палат, а посередине – мелкими волнами вытертый древний, чуть с хрипотцой поющий паркет. …Это заведение предназначалось лишь для старушек. С середины прошлого века, во исполнение закона о свободе воли, стариков помещали в дома барачного типа, где разрешалось гнать самогон, растить самосад, играть в азартные игры, мастерить в сараях всякую хрень, доживать свой век шумно, бестолково и весело умирать пачками… Главврач озадаченно произнесла: – Ваши вещи в гостевом крыле. Только, э-э, а селить вас как? – Мы с душечкой Иваном Ильичом уже тридцать пять лет работаем в паре и половину этого срока проживаем вместе. В нашем возрасте ставить штамп как-то смешно. Иван Ильич медленно прошёл по коридору, разглядывая через внутренние окошки пациенток. Старость – въедливый художник реалист. Тщательно прописывает то, что есть и умело скрадывает что было. А тут ещё дальнозоркость пожаловала, как теперь лица разглядишь? Сплошные мелкие мутные пятна. Поправить дело могли очки, но напарница постоянно подсовывала не те. От них болели глаза, и кружилась голова. Впрочем, несмотря на мелкие пакости, давно стоило признать, что в семьдесят восемь лет, с провалами в памяти, букетом болезней он почти полностью зависит от неё. На что надеяться, чего ждать? Права постылая, чуда не будет…
*** Напарница просматривала бумаги. – Управимся за три дня. Как бы то ни было, а согласись, мы хорошая команда. … Получив аттестат зрелости, девушка самой заурядной внешности Ольга покрутилась возле зеркала, примерила выражения лица, наряды, ужимки и пришла к выводу, что ей очень идёт белый халат. В особенности на голое тело. Срезавшись на всех экзаменах в мединститут, она подалась в училище, на административное отделение. Там Ольга выгодно продала девственность, получила отличную практику и по окончании легко заняла место сестры-хозяйки в больнице. Белый халат на голое тело и активное раздвигание ног перед нужными людьми дали результат: карьера понеслась в гору. Должности становились выше – клиенты солиднее. Таким образом, к сорока годам она пролезла в проект, и её напарником стал Иван. Все годы они работали вместе. Самая примерная пара… – Да, – признал он. Покончив с бумагами, Ольга Петровна со скуки предалась воспоминаниям. Тема всегда была одна. Менялись лишь года, фамилии, должности, число участников и детали оргий. Иван Ильич вытерпел весь экскурс. Как и ритуальный обыск с ощупыванием. Ну а вдруг гадюке попадёт вожжа под хвост и надоест выручать? Сейчас-то он её хорошо знает, а в новой жизни придётся привыкать, подстраиваться… Пусть уж лучше всё останется как есть. Он проглотил зажатые в зубах и разбитые на категории – «от», «для», «вроде то» и «на всякий случай», таблетки. И в очередной раз констатировал провал неуклюжей попытки самоубийства. А вот ядовитую реплику на сон грядущий не вынес. Эта тварь слишком много знала из того, что он мечтал вспомнить. – Молчановой в списках нет. – Да найди ты в мужском доме доживания бойкого старичка, посули ему большой второй шанс, а вместо него подсунь маленький. И все мечты сбудутся. Да ещё и с запасом. Со мной делиться не придётся. – Мы повязаны. И должны будем постоянно контролировать друг друга, чтобы не оставлять резонансных следов. Напарница знала что говорила. Придёт срок, эта жизнь обнулится, начнётся другая. В ней она хотела устроить бордель, где всё должно было быть с изюминкой, размахом и очень кулуарно. А в роли директора – Иван Ильич. Её мало смущало, что составляющие, не говоря уже о резонансных следах, противоречат друг другу. Сюда же относилась и парадоксальная мечта вести постный образ жизни, чтобы подольше сохраниться в товарном виде. Она вообще не любила углубляться, а контакты с миром вела через подмазанных рублём посредников с уменьшительно-ласкательными прозвищами … – Боишься наделать глупостей? – Да, – признала Ольга Петровна и добавила: – Ты бы лучше сказал, козлина, где хранишь свой запас маны. А то ведь может случиться так, что не дотянешься. – Пошла вон. – Рано или поздно всё равно найду.
*** Мимо внутренних окошек палат прошёл весь персонал. Всем хотелось глянуть, чем занимаются гости из столицы. Работа кипела. Иван Ильич надевал очередной пациентке на голову подобие шлема, массой проводов присоединённых к монотонно попискивающей коробке с экраном, от которого ответвлялись шнуры к другим приборам и активно щёлкал тумблерами. Рядом сидела Ольга Петровна и с деловым видом заполняла блокнот. Из окошек не было видно, как один втихаря позёвывает, а вторая выписывает построчно алфавит. Напарники самым натуральным образом валяли дурака. Главной их заботой было не уснуть. – Ох, и долго, – специально для зрителей устало произнесла Ольга Петровна. – Может, распакуем второй комплект и ускорим процесс? – Да, пожалуй, – смахнул со лба несуществующий пот Иван Ильич. – Ну, тогда управляйся сам. Когда касалось дела, она знала, что напарник играться с колюще-режущими предметами не будет и работу выполнит чётко. Многолетняя практика довела их действия до автоматизма. Через час он пришёл на «помощь» напарнице и такая чехарда продолжалась до вечера. На следующий день представление продолжилось. Иван Ильич, пытаясь найти то, что уже не помнил, вглядывался в лица старушек и заполнял филькину грамоту. Ольга Петровна блистала. Она прекрасно освоила привилегии участника проекта и активно ими пользовалась. Такие упоительные моменты наслаждения дорогого стоили. Щедро раздавая рубли, накоротке сошлась с персоналом. Благодарные кошечки, милочки, куколки слушали её пикантные истории с громкими фамилиями и теряли аппетит от зависти. Не забывала она по вечерам третировать напарника. На третий день остались лишь потерявшие память пациентки. Притащив оборудование к первой, Ольга Петровна устроила допрос главврачу. – Давно у нас, – с готовностью отрапортовала та. – Ни документов, ничего. Типичная история. Навыки хорошие. Послушная. Сама себя обиходит, но не разговаривает вообще. Поэтому считается условно… ку-ку. Спокойная старушка. Неужели и она может быть вам полезна? – Инструкции, белочка, – вздохнула Ольга Петровна. – Тогда я пойду вторую готовить? – Да. Беги, козочка, беги. Шаги затихли. – Чего медлишь, козлина. Работай! Последнее слово прозвучало как удар хлыстом. Иван Ильич рефлекторно надел на смирную старушку шлем и по-настоящему подсоединил оборудование. Аппаратура загудела, замелькали цифры, по экрану поползла кривая. Вершилось священное действо соединения в одной точке времени, пространства и человека. Далее нужно было выяснить – личность ли он и обладает ли сознанием. Именно сознание накладывается на ленту жизни и делает её осмысленной. Если нет – та раскручивается без записи, впустую для хозяина, что является расточительством столь ценного ресурса. …Проект «Чистая плёнка» родился у романтиков в лаборатории при Академии наук. Они доказали что время, пространство и линия жизни человека материальны, создали приборы, провели внушительную серию опытов и предъявили результаты на учёном совете. Проект стал объектом чудовищных интриг в разных ведомствах, а реализовался у деловых людей из Минздрава. Они живо раскопали в интернете древний, но с могучей доказательной базой семинар психологов и социологов на тему: Через какой промежуток времени поступки попавшего в прошлое человека могут изменить будущее? Вердикт был однозначен – тридцать минут. Так возник хронометраж и началась коммерция. Клиенту предлагали путешествие по времени. Говоря по-простому, в ленту сознания делали недорогую вклейку тем, кто хотел снова почувствовать себя молодым. Ленты жизни без наложения сознания исправно поставляли дома для умалишённых. Дельцы из Минздрава затеялись мотать чистые плёнки, а спустя пару лет замахнулись на вторую серию жизни. И не с бухты барахты. К тому времени учёные доказали, что мироустройство обладает гигантским запасом прочности и пресловутый «эффект бабочки» – это миф. Влияние человека на грядущее было низведено до статистической погрешности. Тем не менее, дельцы из Минздрава прекрасно осознавали, что путешествия во времени являются производным из множества факторов, и довериться умозрительным заключениям учёных не решились. Договор с клиентом был коротким. Чистая плёнка – это эксклюзив и частная история. Базовая, с полной памятью и нажитым опытом, уже состоялась, категорически нельзя влезать в неё, устраивая дубль, заново. Вторую требовалось прожить по-простому, без амбиций. Ход времени и череда событий – неизменны. Точка. Прежнюю аппаратуру – метод вклейки уже не подходил, – усовершенствовали. Перенос на чистую плёнку должен был работать по принципу перемещённой на другую дорожку иглы проигрывателя. А для этого сознание требовалось затормозить, усыпить и сделать транспортабельным. «Чистая плёнка» – название, отражающее суть, но не форму. На самом деле непрожитые годы имели вид мутноватой с искорками субстанции. К проекту подключились химики, врачи-анестезиологи, нанотехнологи и программисты. Таким образом, появился состав, где в жидком виде находилась пустая лента жизни, активатор её запуска и программа наложения сознания. Плюс лёгкий наркотик. Внешне изделие размером с два ногтя выглядело как шприц-тюбик. К нему крепился реагирующий на голосовую команду электронный чип. Он настраивал смесь на заказанный для переноса год, месяц и день. А уж в какой именно момент, тут клиенту приходилось напрягать память и включать воображение. Дело было поставлено на широкую ногу. Проекту присвоили наивысший уровень секретности. Чистых плёнок из психушек уже не хватало, взялись за дома доживания. Потребовались верные, надёжные, туповатые исполнители, способные поверить сказочке о поисках гена старения. Иван и Ольга попали в число первых. Зарплата отличная, плюс в конце жизни подарок – полчаса вклейки. Годами они послушно выполняли работу и стали в организации своими. Примелькались. Но однажды как-то так невзначай Иван увидел секретную бумагу, потом, мельком – циркуляр, затем краешком глаза – директиву. Дальше, больше. Фрагменты схем, компоненты состава, хронометраж… Независимо от него Ольга, активно раздвигая ноги, слушала болтовню партнёров и мотала на ус. У неё возникли серьёзные подозрения и чтобы не наделать глупостей, она поделилась информацией с напарником. В итоге оба вызнали все секреты проекта «Чистая плёнка», а следом пришёл соблазн и родился план. Дельцам из Минздрава не могло и в голову прийти, что верные исполнители способны собрать альтернативные приборы и обмануть их при скачивании пустых лент жизни. Иван и Ольга начали с малого. Постепенно украденные секунды переходили в минуты, между часами и днями к напарникам приросли отчества и подоспел пенсионный возраст. Недели, месяцы, годы, десятилетия… Сейчас они, поделив поровну, владели двумя с половиной сотнями лет. Всё бы ничего, но взаимоотношения между ними были хуже некуда. Слишком разные. Она свято верила в собственное умозаключение, что секс – это скоротечная власть и долговременная инвестиция. Почти все её меченые близостью мужчины и после делали ей услуги. А вот напарника так и не удалось затащить в постель, и Ольга Петровна все годы за это изощрённо мстила… Тем не менее, в новую жизнь, по её мнению, они должны были уйти вместе. Иван Ильич считал иначе, да только не мог найти Молчанову. В прошлом, конечно же, если решится на вклейку, они бы встретились, но вколоть шприц – тюбики и запустить чистую плёнку можно было лишь из настоящего, и для этого требовалась разыскать её живой. Напарница же, импульсивно и противоречиво грозила перерезать ему вены, если он сам рванёт в новую жизнь. Вот такой получился запутанный клубок… Аппаратура гудела, мелькали цифры, по экрану ползла кривая. Вершилось священное действо соединения в одной точке времени, пространства и человека. Дело это было долгим. Иван Ильич пошел глянуть, что там у напарницы. Та работала с бабищей необъятных размеров и абсолютно бессмысленными, младенческими голубыми глазами. – Гарантирую, улов будет солидным, – довольно произнесла она. – Куда уж больше?! – Привычка. Да и запас не повредит. Колись, козлина, где свой прячешь? Иван Ильич ругнулся, вышел, назло гадюке выбросил в урну дневную порцию таблеток, открыл дверь в палату своей клиентке… и застыл. Вытянув руку, старушка сделала движение пальцами, словно играет на рояле гамму, туда-сюда, туда-сюда… – Молчанова Анечка, неужели ты? – вздрогнув, как от холодного ветра, пролепетал он. Старушка посмотрела на него, заплакала и прошептала: – Ванечка Говоров? И тут словно грянул гром. Её лицо начало оплывать свечой, являя знакомые черты. Поток чистых незамутнённых воспоминаний накрыл его с головой. (Окончание следует)
Иван Говоров заканчивал интернатуру, и чтобы подзаработать устроился на поставки в «Скорую помощь». Одним февральским поздним вечером поступил очередной вызов. Прибыли на окраину в зону элитных особняков. Больной действительно было плохо – высокая температура, жар. Рядом суетился пожилой дядечка. Он наотрез отказался от госпитализации. Всё трещал про ненужный резонанс, лишние глаза и условия контракта. Зажав врача в углу, сунул ему деньги. Тот поставил уколы и предложил Ивану халтурку – наблюдать больную до утра. Дядечка тоже заторопился. – Дела. К спонсорам нужно срочно ехать. Больная была примерно одного с ним возраста. Небольшого росточка, вся ладная, сбитая, с копной тёмно-рыжих кудрявых волос. На кожаном диване под грудой пледов девушка занимала совсем мало места. Что-то в её лице показалось Ивану знакомым. Он присел рядом, наложил компресс и смерил температуру. У больной явно начинался криз. Её знобило и трясло. Со стонами рвалось хриплое дыхание. Пот лил как из ведра. Не зная, чем ещё помочь, он прижал больную к себе и, убаюкивая, принялся нашёптывать ободряющие слова. И тут Иван вспомнил, где её видел. А по телевизору! Это же восходящая звезда, певица с мощнейшим диапазоном и уникальным тембром Молчанова Анна! Пару лет назад девушка из глубинки выиграла крупный вокальный конкурс, обзавелась солидным продюсером и пошла в гору. Теперь стали понятны слова дядечки о контракте, спонсорах и лишних глазах. – Ты прекрасно поёшь. И только что обзавелась самым верным поклонником, – шепнул он запёкшимся полным губам, аккуратному носику, гладким щёчкам, выпуклому лобику, острому подбородку и мохнатым ресницам. Её пальцы сновали по смятому пледу туда-сюда, туда-сюда… Изредка, девушка открывала затуманенные глаза и он гадал, насколько хорошее было настроение у творца, чтобы создать такое потрясающее сочетание цвета и глубины. Столько оттенков зелёного!.. Криз миновал. Иван кутал, менял компрессы, любовался Молчановой до самого утра и, прежде чем его сморил сон, понял, что полюбил и убедил себя, что ему ничего не светит. Интерн и звезда – нонсенс! Иван так и не выпустил больную с рук. Не хотелось. Заряды душевного тепла сходились. Утром они поменялись местами. Теперь девушка, не отрываясь, смотрела на него. И в её глазах было такое, отчего у Ивана зачесалось между лопатками, откуда у всех счастливых растут крылья. – Ошибаешься, – сказала она. – Э-э… – Ты разговаривал во сне. Всё не так. Я не небожитель – обычный человек с самыми простыми мечтами. Спустя минуту выяснилось, что особняк съёмный, для статуса, а её вещи можно уложить в один скромный чемодан. Через пять минут они перестали удивляться любви с первого взгляда. Прошёл час, и им показалось, что знают друг друга всю жизнь. Потом вернулся импресарио – Марк Осипович, и попытался всё испортить, но Анна Молчанова проявила твёрдость. Вскоре они начали встречаться, стали близки и сняли для себя квартиру. Всё это время Иван провёл как во сне. Не верил в свалившееся счастье, боялся, души в неё не чаял, трясся как наседка, ревновал, боготворил, мучился комплексами и сомневался. Хотя поводов не было. Анна оказалась неприхотливой, прекрасно готовила и не гнушалась бытовых забот. В постели им казалось, что открывают новые миры. Он завершил интернатуру, получил должность врача приёмного отделения районной больницы и едва сводил концы с концами. Ходил в куртке с лезущим наружу пухом и ботинках на тонкой подошве, но наотрез отвергал помощь любимой. В голове остро зудел вопрос: – Я ли не мужчина? Ответ напрашивался сам собой: посредственность, без особых примет и ярких красок. Иван замыкался в себе и молчал. – Ванечка, не терзайся, – просила Анна. – Мне хочется простого женского счастья. Давай всё бросим и уедем на Алтай. Станешь врачом земской больницы, я нарожаю кучу детишек, раздобрею и буду верховодить хозяйством. Певица Молчанова и молчун Говоров – оцени игру слов! Да пойми, наконец, что деньги – это не главное. Эх, встретила бы тебя раньше… У Ивана снова зачесалось между лопатками, но холодный душ от Марка Осиповича охладил все их порывы. – Тебе, Аня, по контракту ещё нужно отработать три года. Неискушённая девушка впервые внимательно изучила толстую кипу бумаг и ужаснулась. Кабала! – Я читала только то, что крупным шрифтом. Там всё было расписано так чудесно, – расстроившись, всхлипнула она. – Эх, молодёжь, – вздохнул импресарио. – Это «Права», «Обязанности» – помельче. А штрафы – тут нужно хорошее зрение… но, тем не менее. Помимо изнурительных концертов и работы в студии Анне приходилось присутствовать на благотворительных мероприятиях, давать интервью и позировать перед фотографами. Это занимало почти всё свободное время. Интерес зашкаливал – любовь раскрасила её голос новыми тонами. Она пела как сошедший с небес ангел. Официальный сайт Молчановой ломился от признаний, откровений и гнусных предложений. Иван скрипел зубами – на любовь покушались со всех сторон. Умом он понимал, что слава Анну тяготит похлеще его самого, свалилась как снег на голову, но всё равно страдал. На время гастролей Иван, чтобы забыться, снова брал приработку и колесил ночами на «Скорой помощи». Когда становилось совсем невмоготу, он трепетно перебирал в памяти все её милые особенности. Задумавшись, любимая непроизвольно проигрывала пальцами невидимые гаммы туда-сюда, туда-сюда. После душа всегда уговаривала кудри стать покорнее и даться расчёске. Постоянно теряла вещи и огорчалась. Радуясь, хлопала в ладоши и сверкала, прожигала глазищами. Любила хорошенько покушать, отругать себя за это, а после сидеть у него на коленях щека к щеке завернувшись в плед и глотать слёзы под телевизионные мелодрамы. Вечерами она пела для него, и все песни походили на колыбельные… Следующей зимой после гастролей по Сибири любимая снова серьёзно простыла, и Иван во второй раз справился с ролью сиделки. Всё бы хорошо, но у неё сел голос. Срочно вызванный врач фониатр восхищённо цокнул языком и написал грозное заключение. – Уникальные связки… Но слабы, изношены. Напрягать, и тем более брать высокие ноты, категорически запрещаю. Продюсера такой расклад не устраивал. Голос, талант – прилагательное к деньгам. Анну срочно уложили в клинику на обследование. И тут Иван вдруг увидел свой шанс. Он побегал по инстанциям и назначил встречу со спонсорами. – Молчанова – неприбыльный актив. В любой момент может случиться непоправимое. Оно вам надо? Но выход есть! По программе «Врачи без границ» я уеду на год в Африку. Вот контракт. Суммы с лихвой хватит выплатить неустойку. Вы ж бизнесмены, решайтесь. Потяните резину. Пообещайте аудитории, что готовите новую программу, пусть Анна участвует в любых мероприятиях, но лишь бы не пела. Спонсоры, подумав, согласились. Окрылённый Иван бросился к любимой… а она расплакалась. – Не уезжай! Только и держишь… Если совсем нет сил, когда вообще невмоготу, вспоминаю, думаю, представляю… и становится легче. Рядом с тобой крылья вырастают. – Год, всего год, Аннушка, и станешь свободной. Вернусь, люблю, люблю, люблю… И всё равно расстались плохо. Он звонил ей три раза в неделю. Через полгода любимая перестала брать трубку. Вернувшись, Иван помчался на квартиру, но её уже снимали другие люди. Он бросился искать Марка Осиповича. Тот уже служил при новой молодой певице. – Неустойка неустойкой, но есть такой термин – потерянная прибыль, – печально пояснил импресарио. – Продюсеры звезды соперницы что-то пронюхали и предложили вокальный ринг с гигантским призовым фондом. Аню просто вынудили. Она выступила божественно и победила, но сорвала голос… Время сейчас, Ваня, быстрое. Так что пять лет контракта – это потолок. За этот срок выжимают все соки, а потом выбрасывают на обочину. Я знаю, о чём говорю… Молчанова – пятая, с кем я сотрудничал. К слову, продюсер поступил, можно сказать, гуманно. Дал денег. Аня полностью потеряла голос и уехала в неизвестном направлении. – Почему меня не дождалась? – Испугалась. Посчитала, что будет тебе не нужна. Я так думаю. – Вот, глупая. – Ты на месть не распыляйся. Аня ведь подписала бумаги о досрочном расторжении контракта. Лучше ищи её. Докажи себе и ей, что по-настоящему любишь. Если найдёшь – сообщи… Мне будет приятно знать, что не всё зря. Иван начал поиски. Молчановых в стране оказалось больше двадцати тысяч, но Анну среди них не нашёл, а на официальном сайте висела информация от продюсера, что Молчанова разочаровалась в профессии, сделала пластику и занялась другим бизнесом. Всё шито-крыто. К собственному ужасу Иван не знал, где живут родные любимой. После пяти лет поисков он опустил руки, поставил крест на карьере и личной жизни. – Как в воду канула. Всё зря. Не видать тебе Марк Осипович весточки.
*** – Жива… Я ж тебя обыскался, Аннушка. – Правда? А у меня вся жизнь наперекосяк. – Это уже неважно. Прости за бестактность, но скажи, ты в своём уме? – Конечно! – А почему тогда… ну… – Трудно общаться. Все старушки глуховатые, и шёпота не слышат… Вот я и замолкла. – Фух! – он стащил с её головы шлем и отключил оборудование. – Теперь сосредоточься и не задавай вопросов. Ты должна… И тут Иван Ильич замолк. От потрясения он забыл, что делать дальше!!! Беспомощно поморгав, бросился было к выходу, чтобы спросить совета у напарницы, резко остановился, хлопнул себя по лбу ладонью и горько рассмеялся. – Как не вовремя… – Я помню, Ванечка, каждый день из того счастливого года... – Вот! – обрадовался он. – Наука шагнула – и мы шагнём в прошлое. Только нужно воссоздать в памяти один и тот же промежуток времени… – Утро нашего первого дня, – без раздумий прошептала Анна. – Да, да. У Ивана Ильича от волнения затряслись руки, пошли круги перед глазами, сердце ужалило болью, а ноги стали ватными. Э-эх, зря не принял таблетки!.. На мгновение его снова обуяла паника – где шприц – тюбики? Он прекрасно помнил, что прятал их от гадюки напарницы, но куда? Пошарив по карманам, старик обескуражено застыл. Боль в груди мешала дышать и связно мыслить. Тревожно запищал браслет здоровья. – Ага! Иван Ильич стащил его с запястья и отковырнул заднюю крышку. Внутри в пустотах по бокам от электронной начинки покоились тюбики. Вытащив первый, где плескалось шестьдесят лет новой жизни, он вручил его Анне и сказал: – Чётко и внятно назови год, месяц, день и время суток. Следом активируй на чипе кнопку запуска, сорви защитный колпачок, введи иглу под кожу и нажми. Без этого перенос в прошлое не состоится. А следом то же самое сделаю я и мы снова встретимся. Только делай всё очень быстро, – добавил, с трудом доковылял до двери и кое-как подпёр ее стулом. Постылая гадюка наверняка увидела на своём браслете, что у него проблемы и примчится. Счёт шёл на секунды. Иван Ильич тяжело уселся. Комната искривилась, предметы то наплывали, то отдалялись, в ушах стучало молотом, сердце разрывало болью – это конец. Анна послушно выполнила все манипуляции. – Теперь моя очередь, – чужим голосом, переживая вспышки невыносимой боли, произнёс он. Дата и время дались огромным напряжением сил. Нажать ускользающую кнопку на чипе оказалось труднейшей задачей, на пределе сдёрнул колпачок, а вот ввести иглу уже не вышло. Вспышка боли озарила как снаружи, так и внутри… – Всё зря… – Иван Ильич застонал сквозь сжатые зубы и обмяк. Тюбик упал на пол.
*** Сметя хлипкую преграду, в комнату ворвалась Ольга Петровна. Потрогав пульс напарника, процедила: – Концы, значит, отдаёшь. Приглядевшись, удивлённо добавила: – Неужели отыскал Молчанову? А глянув на один использованный, а другой целый шприц – тюбики, злорадно рассмеялась. – Не успел, не успел!.. Веселье длилось недолго – спазм сдавил горло. Ольга Петровна неожиданно расплакалась, её душила обида. – Столько лет вместе, Ваня… Я ж не справлюсь одна! Жили же как-то. Я заботилась о тебе. Ну, поругивала, обзывалась… Но это от недостатка воспитания. А ты, а ты… Память дырявая, а всё искал, искал свою Молчанову. И заначку толковую в браслете придумал. Я б не догадалась. Она занесла ногу над тюбиком. – А вот сделаю пакость, отомщу! Сволочь, предатель… Но вместо того, чтобы раздавить, повинуясь необъяснимому порыву, Ольга Петровна воткнула иглу ему в руку и впрыснула содержимое внутрь. – На, подавись! Минутка слабости прошла. – Значит, так, – жёстко произнесла она. – После похорон заткну здесь всем глотки деньгами и угрозами. Всё будет шито-крыто. Та-ак. Теперь Молчанова… Да она, она это, – Ольга Петровна оценивающе осмотрела старушку. – Ванька, пенёк старый, ничего не помнил, да только во сне разговаривал. Выболтал. Портрет сходится. Как же я сразу не разглядела-то? Ох, сладко ей теперь с ним, сучке. Она ревниво вздохнула и продолжила: – А мне придётся срочно покинуть проект. Остались ещё, остались меченые сексом клиенты. Помогут. Для алиби побегаю, поканючу, чтобы не кинули, хе-хе, с вклейкой. Что дальше? Хм, может, действительно махнуть в мужской дом доживания? Сниму домик поблизости, пригляжу бойкого, весёлого старичка, заморочу ему голову, да и утащу с собой.
Прошлое. Алтай
В доме жила семья с тремя детьми. Глава семейства работал врачом в земской больнице. Жена занималась хозяйством и вела вокальный кружок при местном клубе. Перед сном она всегда садилась мужу на колени щека к щеке. Так они разделяли душевное тепло. Только её пальчики выводили по пледу невидимые гаммы туда-сюда, туда-сюда… Пару раз из столицы приезжала расфуфыренная дамочка. Издали смотрела на нехитрую жизнь семьи, ругалась, но зайти в гости так и не решилась. Однажды она даже написала открытку, но распсиховалась и порвала её.
Отправлено: 07.03.24 19:55. Заголовок: Неожиданно интересны..
Неожиданно интересный рассказ получился... Хотя вроде начало не давало интриги... Я кажется начал понимать авторов... Они поняли тему "эпидемия одарённости" как болезненное одаривание. В каждом рассказе практически есть одариватель, который то гриб то дух, то врач-оборотень в Белом халате... И уж так подкинет в голову самородок, что мало не покажется... В итоге большая часть одариваемых... Типа как убывают на тот свет...
Но вернемся к этому рассказу. История трагическая, но с хеппи эндом, персонажи получились фактурные, сюжет не тривиальный, но и не перемудренный. Позволяет задуматься о бытие... и внутренних стремлениях.
Интересненький вариант продления жизни получился. Подозреваю, что так и будет. Автор или пророк или попаданец. Рассказ вызвал эмоции, значит попал в тему - подарил нам новое.
Отправлено: 13.03.24 19:49. Заголовок: Alex наверное молодо..
Alex наверное молодой человек, если для него идея эта новая, есть с похожим смыслом... Почитайте например из библиотеки начального образования "Сказка о потерянном времени" Евгений Шварц 1940 год.
Идея не новая,, но изложена оригинально и интересно.
Тема благодатная. Вспомнились "Умение кидать мяч", "Марсианское зелье" - Кир Булычов. Довольно интересные рассказы. Тем не менее об этом можно еще писать и писать. Так что автору благодарность за интересный рассказ. Почему только тему конкурса туда автор не вписал? Догадываюсь, что тема, предложенная Константином Егоровым, автора ВДОХНОВИЛА на написание этого рассказа. Может это действительно достаточно для конкурсного рассказа?
Отправлено: 15.03.24 18:33. Заголовок: Писать от лица и про..
Писать от лица и про стариков – дело неблагодарное. Чистая психология и визуализация. Молодые – это динамика, секс, экшн, приключения, гибкие тела и гибкие решения. Старики – статика, русла морщин, снопы болячек и брюзжание. Проигрышная карта. Как бы... Автору удалось, как по мне, сделать стариков достойными героями, за которыми интересно наблюдать и, соответственно "болеть". Старик меркнет перед спутницей – Шапокляк. Вот это героиня, так героиня! Прямо кинематографичный образ. Её кредо, категоричность, двуликость, характер и требования к жизни – монолитные плиты. Ох, и с-сука. Она мне напомнила героиню Муравьёвой в "Москва слезам не верит" периода понтов в высотке. "Меченые сексом" уложу в свой словарь удачных сочетаний. А ещё мне очень зашло это "щека к щеке". Блин, да куда уж ближе... Но щека к щеке – это трогательно и про настоящие чувства. Я блин реально болел за дедугана. И когда тот выронил шприц, реально испугался, что сука его раздавит. И концовка с открыткой очень хороша. Одобрямс, короче.
Отправлено: 19.03.24 22:11. Заголовок: Чистая плёнка - радоваться или переживать?
Довольно интересный и запоминающийся рассказ. Автор обратился к теме продления жизни, изложил свою версию, а получилось произведение о любви, о сложных человеческих отношениях. И люди изображены не плоскими фигурами, а живыми, противоречивыми, как гг ОП. Окончание рассказа удачно. Словечки меткие встречаются. Хотя мне непонятно, что общего здесь с эпидемией одарённости, но рассказ как-то приободряет. И старость уже не так страшна.
Отправлено: 28.03.24 16:45. Заголовок: Очень интересный рас..
Очень интересный рассказ. Но с досадной опиской: "Зажав врача в углу, сунул ему деньги. Тот поставил уколы и предложил Ивану халтурку – наблюдать больную до утра". Врач Иван не мог сам себе предложить подежурить над больной до утра. ("Когда тот поставил уколы, предложил Ивану" - так примерно должно было б быть.) Но произведение выпадает из жёстко заданной темы, про эпидемию одарённости. А так: "щигрики-мигрики, шаранды-баранды! Что от Вас ушло, то к нам пришло!" проходят в полнейшем формате.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума