Клуб любителей фантастики КЛФ Контакт Новокузнецк

Рассказ 7

Небесный помощник

(героям великой войны, посвящается)

Как же она любила весну! Аромат цветущих садов смешивался с тонким, пьянящим запахом свежей травы, хотелось летать и петь как те птицы, что наполняли своими песнями теплые весенние вечера. И праздник этот она тоже любила, еще с детства, когда сама стояла в карауле у вечного огня, заслужив это право отличной учебой. Тогда, когда она была школьницей, почти все ветераны были живы, собственно тогда они не были ветеранами, они были – участниками, которые не очень охотно делились воспоминаниями, хотя и понимали, что молодым это очень нужно. Её дед в этот день надевал ордена и шел на главную площадь города, где до позднего вечера звучали военные песни и люди танцевали. Тогда не было сегодняшнего официоза, праздник был более камерным, каким-то домашним и человечным.
Сегодня у вечного огня встанут уже её внуки, и она очень гордилась ими. Однако надо поднимать этих лежебок, а то они всё проспят. Ирина Анатольевна улыбнулась подошедшему коту, ласково потрепала его рыжую шкурку и пошла будить внуков. Кот пошел за ней. Для детей, когда они приезжали к ней, бабушка всегда выделяла комнату дочери (их матери), которую специально переоборудовала для этих целей. Погодки Алексей и Семен крепко спали, несмотря на яркое солнце, которое щедро заливало своим светом импровизированную детскую.
- А ну вставайте, лежебоки, - весело сказала бабушка, стягивая с обоих одеяла, - нас ждут великие дела, а вы спите!
- Ну, ба, ну еще немножко, - канючил Семка, - я вчера до ночи читал подсунутый тобой, «Понедельник…* », дай поспать!
- Это не оправдание, - твердо сказала Ирина Анатольевна, - кроме того, еще полчаса проваляетесь, и есть риск опоздать к началу развода караула.
После этих слов, ребят как ветром сдуло с кроватей. Опоздание на такое важное мероприятие означало только одно – позор на всю оставшуюся жизнь. Конечно, бабушка слегка преувеличила, запас времени все-таки имелся, но детям это знать было не обязательно. Они были очень медлительными, и если их не подгонять, могли реально не успеть. Форма была готова ещё с вечера, поэтому ребята позволили себе чуть дольше посидеть за столом, за любимыми бабушкиными оладушками. Коту Василию тоже немного перепало от вкусного завтрака, но попробовал бы кто-нибудь ему не дать «вкусняшку». Обижался Василий всегда долго и со вкусом: в обиженном состоянии драл обои и орал ночами так, что соседи начинали стучать в дверь и просить не издеваться над «бедным животным». Прощение вымаливали всей семьей, вне зависимости от того, кто перед котом провинился. Рисковать никто не рискнул, и поэтому кот наелся оладий от пуза.
Всё у них получилось, и везде они успели. Мальчишки в карауле были строги и сосредоточены. Ирина Анатольевна от души фотографировала внуков и тут же посылала фотографии их родителям. Дочь Аннушка, вместе с мужем, работала геологом. Дома они бывали не часто. Ирина Анатольевна вообще удивлялась, как при таком графике они успевали рожать и воспитывать детей. Впрочем, жила семья дружно и к помощи бабушек с обеих сторон прибегала редко. В этот раз супруги уехали в экспедицию вместе и детей, по предварительной договоренности забрала бабушка Ира.
Это был прекрасный день! Вместе с внуками они участвовали в шествии «Бессмертного полка», потом гуляли в парке, где играл настоящий полковой оркестр, и работала полевая кухня. А вечером был салют! Мальчишек переполняли эмоции, дома они, укладываясь спать, долго не могли уснуть. Бабушка, устав их уговаривать, вдруг сказала:
- А хотите, я вам расскажу полулегенду-полусказку?
- Конечно, хотим, - хором закричали ребята, - а это как полулегенда?
- Это значит, что события происходили на самом деле, но были настолько фантастическими и неправдоподобными, что со временем превратились в сказку.
- Рассказывай быстрее, - торопил нетерпеливый Семён, - я уже измучился ждать!
- Но только у меня есть несколько условий, - предупредила Ирина Анатольевна:
- Во-первых, буду рассказывать от первого лица. Историю эту мне рассказал мой дедушка, ваш прадед.
- Во-вторых, вы не задаете мне ни одного вопроса, пока я рассказываю, все вопросы в конце.
- Ну и последнее – после рассказа сразу спать! Договорились?
- А вопросы когда, - не удержался дотошный Алексей, - если в конце сразу спать, то когда задавать вопросы?
- А вопросы утром, - засмеялась Ирина, - когда вы с этим переспите. Договорились?
- Да, да, мы согласны, - хором закричали мальчишки.
* * *
Когда началась война, мне было 10 лет. Нашу маленькую деревеньку Дручаны, что под Могилевом, немцы взяли практически без боя в конце июля 1941 года. Наши перегруппировывали войска для обороны Могилева, и сил на нашу деревню уже не было. Взрослых мужчин в деревне почти не осталось – сразу с началом войны, все ушли на фронт. Немцы установили свои порядки, назначили старосту, набрали отряд полицаев из добровольцев. К сожалению, нашлись и такие, из числа недовольных. Никто не подозревал, что власти все продумали заранее, а староста и некоторые из отряда полиции были оставлены в деревне заранее, чтобы создавать на оккупированной территории отряды сопротивления. Уже через год в лесах, окружающих деревню, действовала хорошо организованная сеть партизанских отрядов. В самой деревне царил идеальный порядок, поддерживаемый старостой, а по ночам собирался партизанский совет. Немцы чрезвычайно гордились тем, что смогли заставить местных жителей слушаться.
Всё рухнуло в одночасье. Нашелся в деревне человек, который выдал немцам дату очередного собрания. Немногие остались в живых после той облавы, только те, кто успел сбежать в лес. Кроме того в деревне начались репрессии. Немцы ходили по домам и требовали назвать тех, кто был участником партизанского подполья. Ничего не добившись, немцы озверели. Они согнали всех оставшихся жителей в конец деревни, где стоял большой сарай. В этом сарае держали скотину, которая возвращалась с дальних пастбищ. Загнав людей в сарай, немцы заперли ворота, а сарай подожгли. Крик стоял страшный, голосили женщины, плакали дети. Вдруг в небе появилась большая черная птица, она летела очень низко, почти касаясь крыш крайних домов. Взмахнув могучими крыльями, она потушила огонь, уже почти полностью охвативший сарай. Немцы растерялись. А люди в сарае, наоборот, активно начали выламывать подгоревшие доски и выбираться наружу. Среди этих первых выбравшихся был и я, меня мама вытолкнула наружу, как только пролом стал достаточно большим, чтобы пропустить ребенка. Со всех ног я бросился к лесу, чтобы найти защиту под его спасительным пологом. Люди продолжали выбегать, но в это время, пришедшие в себя фашисты открыли стрельбу по убегавшим и выбирающимся из сарая. Многих убили, в том числе и мою маму, я сам видел как она упала, когда на мгновенье оглянулся назад. Наверное, мы все бы погибли, но птица, что летала высоко над нами, опять спустилась пониже, и могучий взмах крыльев опрокинул немцев, дав возможность оставшимся жителям деревни благополучно добежать до леса.
Я мчался, не разбирая дороги, спотыкаясь о коренья, а перед глазами стояло неподвижное тело мамы, с раскинутыми руками и косой, выбившейся из-под платка. Наконец, в изнеможении я упал и сразу уснул прямо на траве, видимо от потрясения. Очнулся я от того, что кто-то тряс меня за плечо. Рядом со мной сидел на небольшом пне мальчишка, почти подросток. Мне он показался совсем взрослым, наверное, из-за серьезного выражения лица. Одет он был в холщовую рубаху и такие же штаны, на ногах были ботинки с обмотками. За спиной висел огромный вещевой мешок черного цвета.
-Ну, наконец-то очнулся, - удовлетворенно сказал он, - а то я уже испугался, что ты от переживаний не сумеешь проснуться. Меня зовут Михаил. А ты кто?
- А я Семен. Ты не знаешь, что с моей деревней?
- Твоей деревни больше нет, её сожгли немцы сразу после вашего побега.
- А птицу ты видел?
- Да, видел, - почему-то смущенно ответил Михаил, - она сразу улетела. Давай вставай, я отведу тебя в отряд, который базируется неподалеку. Нехорошо это одному по лесу гулять, ещё нарвёшься на немецких карателей. Они затеяли облаву, так что надо быть очень осторожным.
Так я попал в партизанский отряд. Нас, детей в нём было много, потому что их собирали со всех окрестных, разоренных фашистами деревень. Мы помогали на кухне, кололи дрова, носили воду, стирали бельё и грязные бинты для лазарета. Немецкие облавы беспокоили нас всё чаще, отряд постоянно менял дислокацию, за месяц, который я провёл у партизан, сменили три стоянки, забираясь всё глубже в лес. С Михаилом мы пересекались редко, чаще всего в столовой во время еды. Вечерами он куда-то исчезал, а когда появлялся, о чем-то подолгу беседовал с командиром. Было принято решение в ближайшее время переправить всех детей до 11 лет в тыл. Нас набралось человек десять, и на следующую ночь за нами должен был прилететь самолет. Улетать я не хотел, считая себя достаточно взрослым, чтобы воевать и мстить за смерть мамы. В ночь перед отлетом мне не спалось, я выбрался из землянки и решил прогуляться. Отошел недалеко, вдруг над головой зашумели большие крылья и на полянку, где я прогуливался в темноте, опустилась большая черная птица, точно такая же, что спасла меня от смерти. Я замер за большим кустом, наблюдая за ней. Она сложила черные крылья, распрямилась и вдруг, я узнал Михаила. Он спокойно отстегнул крылья, сложил их в большой мешок и повесил за спину, хотел уже идти, но тут в свете луны заметил меня.
- Ты что тут делаешь, - встревоженно спросил он, - давно стоишь здесь?
- Так это ты спас меня, - воскликнул я, - но как ты это делаешь?
- Долго объяснять, - нахмурился Михаил, - да ты и не поймешь много. Скажу лишь, что в отряде я – разведчик. Правда это не-надолго, срок моей командировки скоро заканчивается, За оставшееся время постараюсь добыть как можно больше сведений. Вы завтра улетите, а отряд пойдет на соединение с другим более крупным отрядом, так безопаснее.
- А крылья, откуда они у тебя?
- Мне их выдали на время командировки, - с неохотой пояснил Михаил, - и вообще, ты задаешь очень много вопросов. Иди, ложись спать, завтра будет трудный день. А о том, что видел не болтай, впрочем, тебе вряд ли кто поверит.
Разочарованный, я ушел обратно в землянку, но сон не шел. Тысячи вопросов, больших и маленьких, роились в моей голове, ответы на них я не знал. Постепенно я задремал, а утром тысячи дел закружили меня. Отряд готовился к переходу в другое место, готовили нас, детей и несколько тяжелораненных, к отправке в тыл. Ночью прилетел самолет. Пилот пришел в ужас от количества пассажиров, которых он должен вывезти, но выхода не было и мы взлетели. Весь полет до линии фронта нас сопровождала большая черная птица, которая как бы заслоняла собой самолет, не давая вражеским зениткам засечь его. Мы благополучно приземлились на военном аэродроме, а потом нас распределили по детским домам, а раненых доставили в госпиталь. О Михаиле я больше ничего не слышал.
Через много лет, уже будучи взрослым, я встретил знакомого бойца из того самого партизанского отряда. Он меня, конечно, не узнал, но у меня хорошая память на лица и я его вспомнил. Стал спрашивать Богдана (так звали бойца) о судьбе Михаила, но и он знал немного. Михаил пробыл в отряде ещё недели две, благополучно проводил бойцов на соединение с другим отрядом и пропал, как не было его никогда. В отряде его вспоминали всегда добрым словом, многим бойцам, как и мне, он спас жизнь. Откуда он появился и куда ушел опять никто не знал. Просто в самую трудную минуту пришел и предложил помощь, а потом исчез. Верующие, а таких в отряде было немало, были убеждены, что это был божий посланник. Неверующие просто были ему благодарны за помощь, не задумываясь особо, кто он и откуда. Я тоже помню о нём и благодарю за спасенную жизнь.

- Вот такая история, - закончила свой рассказ Ирина Анатольевна, - а теперь давайте спать.
Мальчишки потрясенно молчали, и только Алексей отважился спросить:
- Бабушка, а ты тоже не знаешь, кто такой Михаил?
- Нет, мой хороший, не знаю, да это и не важно. Главное – он был и спас несколько десятков людей от неминуемой гибели. Спите давайте, завтра будет новый день, а с ним и новые вопросы.
* * *
Первым уроком была история. Все ученики боялись уже заранее, т. к. сегодня должны были сказать оценки за пройденную летнюю практику, которая в этом году была необычной. Ученик отправлялся в выбранную им историческую эпоху, жил там какое-то время, а по возвращению составлял подробный отчет, со своей оценкой выбранного времени.
- Здравствуйте, господа лицеисты! - приветствовал учеников Семен Васильевич, учитель истории и по совместительству руководитель летней практики, - можете садиться. А Григорьев идет к доске.
В классе прошелестел вздох облегчения. Все знали, насколько мягок Семен Васильевич с окружающими, настолько же он строг во всём, что касалось его любимого предмета.
- Ну-с, молодой человек, почему вы не сдали крылья?
- У меня их попросил Семен Васильевич, он хотел полетать за птичками.
- Кто попросил? - изумленно спросил историк.
- Мой кот, мей-кун. Он любит охотиться за птичками, а тут увидел у меня крылья, ну и выпросил на время, очень уж хотел полетать.
Класс просто лёг от смеха. Учитель тщетно пытался сохранять серьёзность, но в конце-концов тоже рассмеялся.
- А почему он мой тёзка? - улыбаясь, спросил историк.
- Ну, у нас такая традиция в семье – у всех котов отчество его предшественника. А поскольку перед Семеном у нас жил Василий, то и получилось, что он Семен Васильевич.
- Ладно, всё это хорошо, - становясь серьезным, сказал Семен Васильевич, - но крылья нужно срочно вернуть. Они должны отдыхать, а через неделю крылья понадобятся другому человеку. Это во-первых. А во-вторых, кто тебе разрешил вмешиваться в ход истории? Какое самое главное правило путешественника во времени?
- Никогда ни во что не вмешиваться, оставаясь сторонним наблюдателем, - уверенно ответил Ваня.
- Всё правильно, - одобрительно кивнул учитель, - только почему же ты это правило нарушил?
- Очень хотел помочь, - виновато ответил Иван, - честно даже не думал, что вы узнаете, ведь я же назвался другим именем.
- Ну кто же своего ученика без присмотра оставит, - усмехнулся Семен Васильевич, - кроме того военное время XX века выбрал только ты. Ну и как тебе общее ощущение?
- Там очень страшно, - быстро сказал Ванька, - так страшно мне не было никогда в жизни. Я не представляю, как люди жили в таких условиях на постоянной основе, еще умудрялись влюбляться, создавать семьи и рожать детей. Они, наверное, какие-то другие были, не такие как мы сейчас.
- Точно такие же люди, - сказал учитель, - просто у них была цель – спасти свою Родину от врага. Свою задачу они выполнили с блеском, а наша задача – об этом не забыть. Ладно, садись, а за практику ставлю тебе тройку.
- А за что тройку-то? - возмутился Иван, - Почему так мало?
- Простая арифметика, - строго сказал Семен Васильевич, - за помощь партизанам – пятерка, а за нарушение правил прохождения практики – кол, сложим вместе и разделим на два – вот и получается твоя заслуженная тройка. Ты столько правил нарушил сразу, что мне ещё месяц за твою практику у начальства отдуваться. Чтобы завтра же крылья лежали на складе. Проверю лично!
Иван вернулся на своё место и подумал, что ещё дешево отделался. Если бы о его художествах узнал отец, то он бы ещё долго обедал стоя. Но оно того стоило и эту практику он не забудет никогда. Люди, отстоявшие свою Родину и ежедневно рисковавшие своими жизнями, до сих пор стояли у него перед глазами. Эти люди достойны того, чтобы их чтили и помнили всегда.

*Повесть А. и Б. Стругацких «Понедельник начинается в субботу»