Отправлено: 09.03.20 09:22. Заголовок: Рассказ №8 "В НИИЧАВО едет комиссия"

Рассказ №8

В НИИЧАВО ЕДЕТ КОМИССИЯ

Необходимое предисловие.

Книга «Понедельник начинается в субботу» попала ко мне в руки в возрасте 12 лет. И с тех пор стала настольной. Перечитывалась она столько раз, что сейчас я могу процитировать с любого места почти дословно.
Меня всегда интересовала дальнейшая судьба героев – сотрудников НИИЧАВО. Прочёл все продолжения, как принадлежавшие перу самих авторов («Сказка о тройке»), так и иным («Неделя неудач» С.Лукьяненко). За это время персонажи стали почти родными и просто так забыть о них я не мог,.
Ни в коей мере не претендуя на цель «замахнуться» на самих корифеев фантастики – братьев Стругацких, я, тем не менее, попытался проследить дельнейшую жизнь некоторых из главных героев, что и сделал в предлагаемом Вашему вниманию рассказе. Это просто один из множества эпизодов из жизни НИИЧАВО и его замечательных сотрудников.


СНОВА СУЕТА

В течение текущего рабочего дня
нет ничего
помимо течения рабочего дня
(из «пути Офис-самурая»)

«Нет Бога кроме Бога, а я – Проверяющий его»
( Евгений и Любовь Лукины «Разрешите доложить!»)

Осеннее утро ярко, не по-осеннему, светившим солнцем ворвалось в общежитие. Я – Александр Иванович Привалов, старший научный сотрудник отдела информационных систем, кандидат в мастера математической магии и прочия, прочия – проснулся в своей комнате от лучика света, нахально светившего в глаз… Попытался передвинуться, но казалось бы крепкий сон, убежал окончательно. Собственно я о нём не жалел: кому охота в одиночку сражаться с целой толпой змеев-горынычей, да ещё приговаривающих голосом Амвро́сия Амбруа́зовича «Так его болезного, так!.. Се ля ви» и другими его любимыми словечками. Просто не хотелось вставать. Но вставать было нужно и я, сделав ежедневные асаны и напитавшесь жизненной энергией (КИ, ЖИ, Прана) по методике Фёдора Семеоновича, умывшись и одевшись, отправился в институт.
Столовая вторй месяц была закрыта на ремонт. «По случаю учёта шницелей» – как проворчал недавно Витька Корнеев. И я направился на завтрак в кафетерий (бывшую чайную № 2)
Не смотря на изменившееся название, дух чайной остался. И именно это привлекало сюда посетителей. Давно прошло то время, когда я завтракал кефиром. Я заказал салат с сёмгой, блины с икрой и традиционный чай. Трапезничать здесь было приятно. Кроме моих коллег по НИИЧАВО тут закусывали водители-дальнобойщики и девчата из соседнего библиотечного техникума. Разговоры были обширной тематики, часто слышался смех и настроение во время завтрака существенно улучшалось.
Обычно мы завтракали с Витькой и Эдиком. Но Эдик неделю назад женился, и теперь вкушал домашние паровые котлетки и супчик с потрошками. А Витька уже месяц сидел в командировке в Шамбале, на Тибете. Он бы давно вернулся, так как дел у него было от силы на 2-3 дня (получить рекомендации у кого-то из Архатов по вопросу превращения отработанной каменноугольной руды в пошехонский сыр высшего качества), но проход в Шамбалу возникал раз в определённый период, и ему приходилось ждать…
Вестибюль института встретил меня обычной тишиной. Альфред, переведённый из вивария в вахтёры по причине старости (хотя злые языки поговаривали, что из-за пристрастия к странным чаепитиям), радостно поприветствовал меня, поднеся руку к старой швейцарской фуражке с околышем неопределённого цвета. На самом деле эта фуражка была неудачным вариантом шапки-невидимки – браком из лаборатории Магнуса Федоровича Редькина – и делала обладателя невидимым минут на 10 после чего поочерёдно , сверху начинали проступать части тела и одежды пока не доходило до щиколоток. Тут шапка сохраняла своё действие полностью или частично. По этому сперва, непривычно было видеть Альфреда, то в носках, то босого, то вообще без ступней…
Институт жил своей жизнью… Кто-то из сотрудников уходил, кто-то отправлялся «на повышение» в Китежград. Их место заполняли молодые активные сотрудники, стремящиеся познать всё и вся…
Конечно, это не касалось корифеев. Они работали в институте не один десяток лет и собирались трудиться дальше. Их тяга к знаниям, научному эксперименту, направленным на одну цель – дать человечеству и каждому его отдельному индивидууму Счастье – с годами не только не ослабевали, но крепли и приобретали новые формы.
Директор Института Янус Полуэктович Невструев успешно достиг точки после которой заскользил обратно по оси времени. И хотя мы знали, что с ним всё в порядке и в прошлом Янусов стало теперь два, институт фактически лишился директора.
На появившуюся вакансию тут же прореагировал Выбегало. Свои заявления он разослал даже в Академию Наук и Научный совет при ООН. Однако, не смотря на большую шумиху, поднятую вокруг него в прессе, в научных кругах хорошо знали результаты научных изысканий Выбегалы и непредсказуемые последствия его опытов и не дрогнули под валом его справок, ходатайств, статей и прочей шелухи.
Пост директора был вакантен и его обязанности временно исполнял Роман Ойра-Ойра, ставший к этому времени Академиком магических наук. Роман, предпочитавший административной работе свободный поиск, отчаянно противился назначению и даже вгорячах хотел загипнотизировать академию наук в полном составе, но потом одумался.
Работа в НИИ шла своим чередом. Люди, в большинстве своём, здесь работали ответственные, увлечённые самим процессом бесконечного познания и совершенствования и открытия сыпались одно за другим.
Так, в настоящее время в Соловецком районе проходило обкатку новое изобретение – антисигареты для подростков. Суть его в том, что при изготовлении сигарет они проходили через камеру с магическим спецгазом менявшим её структуру, в результате чего при попадании сигареты в рот несовершеннолетнему она автоматически превращалась в гематоген.
По всему району посевные площади засевались засухо-влаго-морозо-жароустойчивой пшеницей ускоренного созревания, что позволяло собирать 2-3 урожая в год при любых погодных условиях. Антиалкогольное устройство для водителей уже получило своё распространение даже за пределами области. Оно блокировало электропитание автомобиля при малейшем наличии алкоголя в крови водителя и непосредственно в мозг транслировало ему десятиминутную лекцию о вреде спиртного и недопустимости вождения в нетрезвом виде. Самое интересное, что при третьей попытке сесть за руль запускались процессы, напрочь излечивающие водителя от этой пагубной привычки.
Это не говоря уже о снабжении засушливых районов планеты водой за счёт пресловутой нуль-транспортировки воды тающих ледников, заплаток на озоновых дырах, скоростном восстановлении вырубленных лесов, 100%-й утилизации мировых свалок с преобразованием их в товары народного потребления и т.д. и т.п.
Я прошёл к себе в зал… Тут тоже многое поменялось… В Серверной стоял и незримо трудился электрнный монстр, представляющий из себя по характеристикам миллион таких машин, как мой первый «Алдан». Все машины института были объединены в сеть. Время от времени кто-нибудь из молодых нетерпеливых магов залазил в кабель лично и гулял по сети, стараясь решить свою персональную задачу. От таких, мы, с Кристобаль Хозевичем установили специальный фильтр-накопитель… Он отлавливал нарушителей в сети и водворял их в приёмное устройство, где они в цифровом виде парились до моего прихода. Каждое утро я выпускал этих бедолаг на волю и, прочитав соответствующую лекцию, отпускал с миром.
Я погрузился в работу и до 12 часов был «глух и нем»… В пять минут первого я вышел в коридор, где меня чуть не сбил с ног дубль Эдика. Судя по его озабоченности и скорости передвижения совершенно не свойственных для дублей, случилось что-то из ряда вон выходящее…
Я направился в отдел самого Амперяна, но столкнулся с Эдиком возле приёмной.
– Ты чего улыбаешься, Сашка? – он уже вбегал в дверь, но, увидев меня, притормозил. – Можно подумать, тебя это не касается?.. К тебе первому и пойдут! Ты же у нас расчётный центр всего и вся…
– Да кто придёт-то?
– Ты и правда не знаешь?!!.. Во даёт!.. Комиссия! Из самой Академии наук. С комплексной проверкой. По слухам, говорят там кто-то решил нас прикрыть. Дескать, «непонятно кто, непонятно где и непонятно чем занимается». Наши-то наработки широко не афишируются. А там, где используются – мыслеблоки ставятся.
Ну, про это я знал… Положим, внедрят в какой-нибудь отрасли магическую новацию, разработанную нашим НИИЧАВО и всем причастным соответствующий мыслеблок ставят. И все вокруг воспринимают чудо, как абсолютно обыденную вещь, не бегут писать в Очевидное-Невероятное и т.п. А просто используют его во благо, как данность.
– И финансируемся мы хоть и сами, – продолжал Амперян, – но в Академии Наук какая-то статейка на нас выделена. И расходование средств по ней должны проверить. А ещё инвентаризацию. А ещё аттестацию. Представляешь?.. Знания магов проверять будут те, кто в них по роду службы и по убеждению не верит.
Я обалдело уставился на Эдика. На моей памяти проверки в Институте были всего два раза: один раз – из подшефного рыбхоза, по сверке и учёту селёдочных голов для лаборатории профессора Выбегало, а второй – из района, когда какому-то новому начальнику отдела из тамошнего исполкома взбрело в голову посетить все объекты района. В первом случае всё закончилось благополучно – Акт описи съеденных и невозвратно утерянных в результате самоликвидации модели человека, неудовлетворённого желудочно, селёдочных голов до сих пор пылился в необъятных архивах Модеста Матвеевича. Во втором – проверяющий не проник дальше проходной, где сунулся в швейцарскую. В районной больнице его галлюцинации (а так назвали увиденных им «макродемонов Максвелла») приписали к отравлению аргоном – которым и была заполнена швейцарская.
И вот теперь нагрянула настоящая Комиссия, да не откуда-нибудь, а из самой Златоглавой. Тут пустяками не отделаешься. Шутка ли сказать: предъявить проверяющим двухэтажное здание, количества этажей в котором – как вверх, так и вниз – на самом деле не ведал никто, показать списки штатных сотрудников, которых по документам человек 20, а фактически только живых душ около сотни, не считая не поддающихся учёту, домовых, ифритов, ведьм и разной другой нежити…
– И что? – задал я не самый умный вопрос.
– Роман через полчаса собирает совещание. Все члены учёного совета и руководители ключевых отделов. Будем думать коллективно.
– Понятно. Буду. Только к Редькину заскочу.
Мы разошлись в разные стороны …

***

За столом для совещаний в кабинете директора было тесно. Сам Роман, принципиально не поддерживающий директорский стиль, в джинсах и свитере прохаживался у окна, изредка любуясь океаном. Дабы не пялиться на всё тот же осточертевший лабаз, он установил сложнонаведённую галлюцинацию и теперь мог наслаждаться не только видом океанского прибоя, ни слышать его шум, крики чаек и даже вдыхать запах соли и водорослей.
Я, как начальник вычислительного центра, имел право присутствовать на заседании Титанов – учёного совета и Администрации, и даже обладал правом голоса. Правда подавал я этот голос довольно редко.
Сейчас, сидя за массивным деревянным столом, покрытым зелёным плюшем, я всё ещё находился под впечатлением, оставленным недавним разговором с Начальником отдела Линейного счастья , бакалавром черной магии Редькиным.

– Дело в том, Александр Иванович, что любая наука, в том числе и о Счастье человеческом, направлена на постижение Истины. – Магнус Фёдорович неспешно прохаживался по кабинету. Полы при этом жалобно поскрипывали. – Все исследования, так или иначе, стремятся к познанию Истины или хотя бы её части. Не так ли?..
– Пожалуй.
– Так вот. Одна из проблем в том, что люди привыкают считать очевидное очевидным, не задумываясь над этим – просто по привычке. Стремление увидеть необычное в обыденном и есть ключ к постижению Истины. Поясню на примере.
Возьмём, к примеру, наши основные органы чувств: зрение, слух, вкус, обоняние, осязание… – перечислил Магнус Фёдорович азы школьного учебника. – Весь окружающий мир люди воспринимают через них. В итоге формируется картина мира, точнее человеческого представления о нём. Которое, так сказать, может не вполне соответствовать действительному.
Основная идея – в несовершенстве этих органов восприятия. Вот это, например какой цвет? – Магнус Фёдорович указал на свой ярко-красный блокнот, в который он записывал определения Счастья.
Я выразился, в том смысле, что, безусловно – красный.
– А откуда вы это знаете?.. Можете не отвечать – сам скажу. Знаете потому, что с детства глядя на этот цвет, слышали его название – красный. Но нет никакой гарантии, что Вы видите его, к примеру, синим, а я совсем иным. Просто с рождения каждого человека приучают, что такой цвет – красный.
– Выходит, каждый может видеть свой, индивидуальный цвет? – удивлённо спросил я. – Раньше такая мысль мне в голову не приходила.
– Вот именно. А восприятие может быть индивидуально. Полагаю, что именно по этому одни обладают, так называемым, художественным вкусом, а другие нет. Одни находят красивым сочетание цветов одежды, а другие безвкусным. А дело всего-навсего в индивидуальном восприятии. При более широком диапазоне зрения можно увидеть, что этот цвет состоит из нескольких тысяч неуловимых человеческим глазом оттенков.
Да и что такое – цвет? Вы, как технический человек знаете, что в природе нет такого понятия. Есть отражение света от разных поверхностей и свойства человеческого глаза по его восприятию. Не самое совершенное, заметьте. По сравнению с собакой, видящей мир чёрно-белым люди, конечно, имеют преимущество. А вот, например, в сравнении с соколом-пустельгой, видящим стрекозу на расстоянии пятьдесят метров, существенно проигрывают.
То же самое справедливо и для остального. Звук – это вибрация определённой частоты. Диапазон восприятия человека примерно от 16 до 20 тысяч Герц. Звуки выше и ниже по частоте для обычного человека не существуют. А ведь они есть. Всё пронизано этими вибрациями. А люди слышат только часть мировых звуков, т.е. только фрагмент мира. Маги, безусловно, имеют более широкий диапазон восприятия, – Магнус Фёдорович не без некоторого самодовольства погладил себя по животу, – но и они ограничены рамками человеческого.
То же применимо к обонянию, вкусу и даже осязанию.
Здесь я с Магнусом Федоровичем не согласился:
– Цвет, звук, понять можно. Но осязание? – я потрогал массивный стол с пятнами от кипятка и грудой бумаг. – Вот стол, он из дерева, я трогаю его, чувствую поверхность, твёрдость.
– Всё так и не так. – улыбнулся Редькин. – Из чего состоят все физические тела?
– Из атомов. – уверенно ответил я.
Магнус Фёдорович оживился.
– Ага! Все вещи состоят из атомов. Это "строительные блоки" вещества, из которого состоят окружающие нас объекты, в том числе и живые. Атомы, в свою очередь состоят из электронов и ядра – протонов и нейтронов… Если углубляться дальше, до кварков и глюонов и далее, то на микроуровне свойства материи становятся практически неотличимы от свойств энергии.
Следовательно, весь, так называемый, «материальный мир» – это большой, состоящий из многих образований энергоинформационный сгусток. Просто человеческое сознание воспринимает его части, как некие материальные объекты. Ведь и физическое тело – тоже энергия.
Я зрительно представил окружающий мир, с точки зрения Редькина… Сплошной конгломерат энергоинформационных образований, одно из которых я – сам. А вокруг меня нематериальные столы, стулья, стены НИИЧАВО, город Соловец и весь земной шар… Картина представилась удивительная. Однако логически – непротиворечивая.
Теперь понятно, как нематериальный Витька Корнеев проходит сквозь нематериальную стену… Да и многое другое эта теория объясняет…
– Спасибо огромное, Магнус Фёдорович! Вы мне открыли новую картину мира. Есть над чем поразмыслить. А сейчас, простите – бегу к Роману э… Петровичу – с комиссией разбираться.
Под завязку загруженный информацией я выскочил в коридор и, чуть не сбив с ног двух домовых, тащивший гору папок из архива, поспешил в приёмную.

Теперь вопрос прохождения сквозь стены представлялся мне совсем в ином свете. Раньше я склонялся к тому, что раз расстояние между атомами во много раз больше самих атомов (как известно, если бы эти расстояния убрать, то человек поместился бы на кончике булавочной головки – и чувствовал бы себя там вполне комфортно), то пройти сквозь материальную преграду, коей является стена, вполне возможно, если пронести свои атомы сквозь атомы стены. Но вот как сохранить, при этом не нарушив, связи между атомами без их разрыва и смешивания и какую энергию для этого использовать – я представлял смутно.
Теперь же, после информации, которой меня щедро снабдил уважаемый Магнус Фёдорович, всё выглядело гораздо проще.
Я в очередной раз вспомнил фразу кого-то из великих: «Чудес нет! Есть тот или иной уровень знаний». В своё время, я, как новичок, прикрепил её в виде плакатика на стене своего вычислительного центра, дабы не изумляться при каждой фантастической выходке сотрудников НИИЧАВО.
Действительно, если подумать, явившийся с работающим телевизором в средние века человек, вне всяких сомнений прослывёт великим кудесником. Как и тот, кто использовал бы автомат Калашникова против первобытных копий и стрел.
Я, в очередной раз порадовался, что судьба занесла меня в НИИЧАВО, без преувеличения являвшимся самым интересным местом на земле.

Роман прохаживался по директорскому кабинету взад-вперёд. Было видно, что ему непривычно в новом статусе. По сути, Роман Ойра-Ойра был учёным-исследователем до мозга костей. Ему претила всякая канцелярщина и административщина.
Дюжий ифрит, в синих панталонах, которого Роман приспособил в роли переплётчика (неподшитой документации накопилось на хороший грузовик, что позволяло надеяться на неплохие результаты в грядущем соревновании по сдаче макулатуры), косил одним глазом в сторону посетителей и сосредоточенно сопел. Не обращая на него внимания, приглашённые здоровались с Врио* директора и рассаживались за стол.

(* Врио – временно исполняющий обязанности)

–Уважаемые коллеги, товарищи! – начал Роман. – Впервые за всю историю нашего института не минула нас чаша ревизии.
Он помолчал.
– Думаю, все понимают, чем может обернуться проверка нашего, мягко говоря – специфического заведения, людьми несведущими, не знакомыми с основами математической магии и прочих чародейных наук. Короче говоря, нам нужно выработать план – как сохранить статус-кво. Прошу высказываться.
Совещание длилось несколько часов и в целом, как официально выразился Модест Матвеевич – «Носило конструктивный характер». Дело оставалось за малым – реализовать намеченное. На это бросили лучшие кадры института. А попросту говоря, Амперяна, Почкина и вашего покорного слугу.
Под чутким руководством названной команды, или, как громко её обозвали – штаба по подготовке и приёму комиссии, сотрудники НИИЧАВО развернули масштабную деятельность.
В Изнакурнож ноги избы маскировали под стилизованный фундамент, а саму избу закрепляли цепями– чтоб не вставала.
Лифт, который мог занести комиссию в непредсказуемые дали, поставили на долгосрочный ремонт. Несколько бесов, обряженных в комбинезоны лифтёров, создавали правдоподобную картину его наладки.
Институтский виварий замаскировали специальным Заклятием, превратившим его в сырой подвал с текущими трубами. Последнее было сделано по наущению бессменного завхоза Модеста Матвеевича Камноедова, дескать, сами видите – без дополнительного финансирования не обойтись.
Полёты и хождения сквозь стены специальным Приказом и.о.директора НИИЧАВО были строжайше запрещены. За нарушение, сотрудникам грозило самое серьёзное взыскание, а нежити – полная дематериализация.
Часть программ и экспериментов временно свернуты, а магическое оборудование законсервировано – «во избежание».
К приезду комиссии всё было готово.
В назначенный день на специально направленном вездеходе с аэродрома «Нелетаево» прибыла комиссия. Проверяющих было трое. Руководитель, по фамилии Кумпячков, а так же двое членов: Кудельман Лев Моисеевич, эксперт и ответственный секретарь Е. Кумоватова.
Кумпячков принадлежал к очень распространённому типу под названием «Ответственный товарищ». Слегка примятая фетровая шляпа, под которой скрывалась большая лысина. Весьма солидный животик, на коротких пухлых ножках. И весь он вызывал ассоциации с колобком. Ростом Кумпячков был ниже среднего, от чего и старался смотреть на всех «свысока» и делать серьёзное лицо.
Лев Моисеевич Кудельман был похож на постаревшего льва: необъятно грузен, сед и подслеповат, отчего носил большие очки в роговой оправе, часто их протирал. На окружающих он взирал с вальяжной хитринкой, словно хотел сказать: «Нуте-с, нуте-с, что вы там ещё задумали?. Меня, милейший, не проведёшь…» Свои очки он протирал огромным носовым платком с надписью «Экономика должна быть экономной»
Третий член комиссии, точнее – третья…была женщина по фамилии Кумоватова. Дама слегка за… В строгом костюме, с высокой причёской и надменным взглядом. Этот взгляд выделил в толпе встречающих Эдика и уже не отпускал.




После обмена приветствиями и формальностей комиссия приступила к работе. В НИИЧАВО к их приезду практически всё было готово, а коррективы вносились по ходу дела.
Так, заметив интерес проверяющей дамы к Амперяну, этим не преминули воспользоваться. Поскольку, как уже было упомянуто, Эдик недавно обрёл статус семейного человека, было решено создать его дубля, специально сориентированного на работу с Кумоватовой.
Дубль Эдика, созданный специально для её сопровождения был безупречен. Галантен, ухожен, с чувством юмора и приличным денежным запасом. Он возил Кумоватову на личном автомобиле и обещал подарить шубу ко дню рождения. Кроме того, Эдик существенно подкорректировал его фигуру, убрав животик и добавив мышц, да и иные мужские качества дубля – со слов Эдика – намного превосходили самого хозяина.
Дубль возил проверяющую по всему району: они посещали выставки, музеи, рестораны, ездили на пикники и т.д. и т. п.

Немудрено, что Кумоватова не горела желанием просиживать за нудной и кропотливой ревизией, а предпочитала проводить время в обществе такого кавалера, как Эдик (коим она и считала дубля).
Таким образом, одну единицу из команды проверяющих, удалось нейтрализовать.
Лев Моисеевич тоже не проявлял особого рвения. В первую очередь, он был научный работник, и его искренне тяготила роль проверяющего.
Он быстро нашёл язык с Фёдором Семеоновичем и Кристобалем Хозевичем и часами пропадал то у одного, то у другого, а чаще с обоими вместе, в научных беседах – под запасы погребка.
Оставался Кумпячков, который проявлял неуёмную активность и служебное рвение.

Я неслышно приоткрыл обитую выделанной кожей дракона дверь и заглянул в кабинет Хунты. Кумпячков отправился на обед и у «оргкомитета по встрече», как величал нас Модест Матвеевич, образовалась небольшая пауза.
Похоже, я попал как раз к очередному чаепитию с задушевным разговором на тему строения вселенной. На столах, среди микроскопов, реторт и прочей архаики, стояли дымящиеся чашки, вазочки с конфитюром и печенье. Двое магистров и Кудельман неспешно беседовали.
…Но и это ещё не всё, – продолжал неведомый мне диалог Кристобаль Хозевич. – Мир пульсирует. Причём пульсирует со строго определённой частотой. Это можно сравнить с морганием: миг – и мира нет, миг и он есть снова… А ведь в момент мига «отсутствия» мира могут присутствовать другие миры. Миры отличимые на незначительную частоту каждый. А значит, их число может быть…– он сделал паузу.
«Бесконечным…» – мелькнуло у меня в голове. Эта беседа мгновенно ассоциировалась в моём сознании с недавней информацией Магнуса Фёдоровича.
– Именно, – Кристобаль Хозевич прочёл мою мысль и с неудовольствием обернулся к двери. Однако, увидев меня, он благосклонно кивнул и махнул рукой – мол, проходи.
Я тихонько пристроился на колченогом табурете. Передо мной из ничего возникла чашка горячего ароматного чаю и блюдо с печеньем.
Разговор продолжался.
Через минуту я был полностью поглощён темой. Глубина открывшейся картины поразила меня. Мне представились прямо здесь, сейчас, миллиарды миров. Реально существующие в момент фазы «отсутствия» нашего мира. Миров отличных на ничтожно малую величину частоты колебания, но от этого не менее материальных. Если это слово справедливо применять теперь–после того, что я услышал о свойствах материи. Прямо сейчас в этом месте могло находиться несчётное количество предметов и живых существ.
На секунду у меня возникло видение сотен тысяч копий профессора Выбегало, с неизменной кашей в бороде, но я тут же, в страхе отогнал его, пробормотав формулу заклятия от кошмаров первого уровня.
А ведь, пожалуй, есть ещё миры со временем, текущим вспять. Именно с таким в своё время наладил связь Янус Полуэктович.

***
Минула неделя. Надо признать весьма насыщенная и богатая событиями. Проверка подходила к концу. Первоначальный запал комиссии, точнее её председателя иссяк. Осмотрев рабочие и служебные помещения, перелопатив горы бумаг-отчётов, балансов и прочего – и не найдя в них ничего необычного Кумпячков, что называется, «сдулся» и оставшиеся дни работал без огонька – по инерции. Он всё больше отвлекался на неофициальные разговоры с сотрудниками. Постепенно в ход пошли истории, случаи из жизни и, наконец, анекдоты. Он оказался не глупым собеседником и приятным человеком…

– Эх, люблю я, господа-товарищи, русскую баньку. Да чтоб парилка была пожарче вытоплена, да с веничком, – Кумпячков разглагольствовал, стоя в позе оратора и сжимая в руке Чашу с морсом из морошки и в наряде из простыни был очень похож на римского патриция.
«Знал бы он, что держит в руках самую настоящую Чашу Грааля», – подумал я. Дело в том, что посуду в баню не захватили и Роман дабы не утруждаться быстро трансгрессировал всё, что могло понадобиться из музея «Изнакурнож». Тут были всевозможные чаши, кубки, столовые приборы и блюда из золота и серебра с вкраплениями (иногда весьма значительными) драгоценных камней. Все эти вещи принадлежали величайшим людям истории, как известным, так и не очень. Кувшин из платины, по моему принадлежал даже какому-то правителю Атлантиды, который вкушал из него вино ещё до всемирного потопа.
Так что стол был без преувеличения – царский!
– Проверка, в общем и целом, закончена, – продолжал Кумпячков. – Акт ревизии вышлем в установленном порядке. Не понимаю, почему про ваш НИИ ходило столько слухов. Злые языки дошли до того, что приписывали вам то ли работу на инопланетян, толи сделку с дьяволом. А, в общем – самое заурядное учреждение (прошу понять меня правильно), ничего сверхъестественного, у нас таких множество.
И с отчётностью всё в порядке (Модест Матвеевич гордо приосанился). Главнее хочу отметить – люди у вас замечательные! Отзывчивые, радушные, – он сделал рукой широкий жест. – А сказки про колдовство, магию, домовых (при этих словах домовой Кузьма высунулся из щели за спиной Кумпячкова, но увидев страшный взгляд Романа, мигом юркнул обратно), кикимор и прочей нечисти (Кузьма в подполье – обиделся) – пусть остаются сказками. Наше дело – наука. И применение её плодов исключительно на благо человечества.
– Именно так! Наука! – подтвердил Роман, поднимая свой кубок с морсом – из коллекции Тамерлана.
Остальные присоединились, звонко сдвинув чаши…

А уже через час гусеничный вездеход уносил по чавкающему бездорожью первую и дай бог, последнюю, комиссию по проверке НИИЧАВО
Проверяющие были довольны.
Ответственный Кумпячков удовлетворил своё любопытство, проверив всё, куда только смог дотянуться (в прямом и в переносном смысле).
Кудельман был доволен общением со столь неординарными и грамотными коллегами. Кроме того, ему преподнесли трость из железного дерева с золотым набалдашником и изумрудами. Старику сказали, что это позолота и стекляшки и обладатель трости, сравнимой по цене с квартирой в столице, гордо опиравшийся на неё при ходьбе, при посадке спокойно забросил её в багажный отсек.
Что касается мадам Кумоватовой, то успевшая вместо утомительного сидения в кабинете, ознакомиться со всеми достопримечательности Соловецкого района, заметно посвежевшая лицом, слегка пополневшая от массы съеденных шашлыков и щеголявшая в новой шубе, она с грустью покидала это замечательное место, почти не заметное на карте страны.

***

Институт вернулся к обычной жизни. Присланный Акт комиссии был благоприятным: ничего существенного не выявлено. Были, правда, кое-какие шероховатости организационного толка.

Но это уже совсем другая история…

 Отправлено: 09.03.20 13:42. Заголовок: Из первых девяти рас..

Из первых девяти рассказов этот, пожалуй, лучший. Внутренний состав вещей, невидимый простому человеческому взгляду, изучает атомная физика. Согласно этой науке, "скрытая жизнь" присуща любой вещи (предмету). Она есть у ярко-красного блокнота вне зависимости от того, содержит он верное определение Счастья или нет. Спасибо автору за своеобразную лекцию по физике из уст Магнуса Федоровича. Да и в целом новые будни НИИЧАВО описаны весьма атмосферно.

 Отправлено: 09.03.20 18:44. Заголовок: На любителя древней ..

Рассказ на любителя.Стилистику и атмосферу "старой доброй советской классики" автор старался передать.И много что у него получилось. Однако "мир Понедельника" уже давно умер и вызвать его эманации танцами с граалями конечно интересно...но это уже дикая фантастика. Попытка была неплоха.Но все таки не впечатлило. Вторичность увы сквозит во всем.

 Отправлено: 19.03.20 15:36. Заголовок: Да, будни НИИЧАВО (п..

Да, будни НИИЧАВО (пусть и с поправкой на современность) описаны хорошо. Хотя некая вторичность проблёскивает. Но что делать, если автор пишет в не своём мире, - это неизбежно. С удовольствием погрузился а атмосферу любимого произведения. Спасибо автору, пойду-ка я перечитаю любимый "Понедельник..." - в пятьсот первый раз. Но вот с предметом - трудновато. Разве что посчитать сам Институт предметом, который руками своих магов разруливает ситуацию. Но на "предмет" Институт не тянет. Он - лицо одушевлённое. При всем вполне состоявшемся рассказе, увы! - тема конкурса не раскрыта.

 Отправлено: 19.03.20 20:03. Заголовок: Отзыв от Миши Волора

Я не очень люблю фанфики на конкурсах. Почему? Аргументирую. Допустим, что я не читал "Понедельник начинается в субботу", не знаю, что вурдалак не чай пьёт, не представлял себе программиста Привалова с бутербродами. Тогда что? Весь Ваш рассказ написан строго для людей в теме. Чем хороша фантастика? Вы берёте какую-то идею, деже если она "простаратамушта", раскручиваете её.

Хорошо. Смотрите, кучи мусора превратили в товары народного потребления. Класс, как? "Это магия, Гарри"? Да, про размеры атома нарисали, а дальше? Довести идею до полной Победы?

Резюмирую. Посмотрите на свою историю со стороны: кучка нераскрытых ноунеймов творит всякое, не понятное для читателя.

Перо у Вас неплохое, так и пишите своё! Удачи.

 Отправлено: 22.03.20 00:04. Заголовок: А мне понравилось. Е..

А мне понравилось. Если не считать того, что "Понедельник" не входит в список прочитанных мной книг (уж так получилось) и точные науки (в частности физика) не являются моей сильной-любимой стороной, то язык и погружение в атмосферу Стругацких очень и очень произвели впечатление. Читалось немного тяжеловато (именно из-за физики), но в целом - здорово. Удачи, автор!

 Отправлено: 24.03.20 20:48. Заголовок: Годно. Не пылаю любо..

Годно. Не пылаю любовью к "Понедельнику...", но за фанфики по Стругацким обычно берутся люди, обладающие определенным культурным багажом. И здесь этот багаж тоже чувствуется. Лекция по физике хорошо описана, хотя я, чертов гуманитарий, нового не узнала. А вот от известия о едущем ревизоре *зачеркнуто* комиссии захотелось взвыть: жизненно). Разрулили ситуацию хорошо, нам бы так. Но! Предмет-то где опять, елки-иголки? Везде - люди... и дубли еще.

 Отправлено: 31.03.20 22:01. Заголовок: Захотелось в НИИЧАВО

Даже захотелось потрудиться в этом НИИЧАВО, напитаться его атмосферой, влиться в неё и слиться с ней. И пройти сквозь стены. А также послушать лекции.
О том, что каждый может видеть свой, индивидуальный цвет. А ведь верно. Почему-то раньше это и мне в голову не приходило. И если "материальный мир"– это большой, состоящий из многих образований энергоинформационный сгусток", который мы воспринимаем частями как материальные объекты, то, кто же мы?
Раз такие вопросы возникают, значит, рассказ работает. Автор ставил цель: проследить дальнейшую жизнь некоторых из главных героев его настольной книги. По-моему, цель достигнута. Сделано это вполне качественно.